Вытеснение наличных: почему россиян заставляют перейти на кредитные и дебетовые карты

Процесс, который назвали "вытеснением наличных", в нашей стране начался лет пятнадцать назад. В начале, практически все торговые точки подключили к эквайрингу – то есть поставили терминалы, с которых можно платить при помощи банковских карт. Затем, на карты стали переводить заработную плату. А через некоторое время вся страна "села" на кредиты, которые тоже переводились на карточку. Правда, купюры любого достоинства кассиры еще принимают, чего не скажешь о металлической мелочи.

На Западе, где процесс отказа от наличных идет, как минимум, в два раза дольше, обладание толстой пачкой денег может вызвать серьёзные подозрения в криминале. К примеру, в Германии крупной купюрой считается сто евро, поэтому покупателя могут вежливо попросить расплатится банковской картой. А на туриста, который пробует всучить официанту нашу "народную" купюру в пятьсот евро, смотрят, как на мафиози.

Сейчас, если верит банкам, в Европейском союзе уровень расчета картами достиг 90%. К примеру, в странах Скандинавии карточкой оплачивают любые покупки, от кебаба в уличной палатке, до пожертвования в церкви. В Норвегии власти совместно с банками несколько лет назад начали масштабную кампанию против налички, а Дания планирует закрыть последний монетарный двор к концу этого года.

Доводы, при помощи которых граждан убеждают перейти на банковские карты, иногда звучат не хуже шуток артистов-стендаперов. К примеру, можно услышать рассуждение о том, что расплачиваться бумажными купюрами, как минимум, не гигиенично. Более серьезные сторонники банковских карт говорят о безопасности безналичных расчетов. А самые умные вспоминают о криминальных деньгах, которые в наличном виде трудно отследить.

С такими рассуждениями трудно спорить. Действительно, бумажные деньги, переходя из рук в руки, собирают на своей поверхности массу бактерий. Использование карты при продаже какой-нибудь ценности спасет от риска получить от покупателя фальшивки. Криминальные деньги, действительно, нетрудно отследить в банке.

Собственно, слово "отследит" тут главное. Фальшивые деньги сейчас легко определяются при помощи нехитрых электронных устройств карманных размеров. Что касается гигиены, то никому не придет в голову облизывать купюры. А подцепить заразу можно от поручня в трамвае. Зато банковские карты дают возможность отследить экономическую активность человека. Скажем, узнать, где он берет деньги, какие товары предпочитает, и где за них обычно расплачивается. Такие сведения дорогого стоят, к примеру, для маркетинговой службы глобальной корпорации. А для властей потенциальные возможности банковских карт вовсе бесценны.

Переход с наличных денег на безналичные расчеты дает государству возможность не только следить за своим гражданином, но и управлять его поведением. А в случае необходимости – наказать чересчур самостоятельного индивидуума? К примеру, банковское приложение в смартфоне позволяет установить маршруты перемещения обладателя банковской карты с точностью до полусотни метров. Его донаты полюбившимся изданиям и блогерам дают возможность определить политические предпочтения гражданина. А финансовый контакт с нежелательными политическими структурами даст полиции право изолировать потенциального бунтовщика?

Кстати, в случае отклонения гражданина от "единственно верной" линии поведения, забывшегося любителя безналичных расчетов можно мягко поправить. К примеру, обладателю банковской карты можно "заморозить" счет. В некоторых странах для этого достаточно перевести небольшую сумму, например, уборщику-иностранцу. В свое свободное время он вполне может быть активистом террористической ячейки?

Нечто подобное сейчас укореняется в нашей стране. Правда, со скидкой на известную российскую безалаберность и тягу к секретности. Как и в насквозь толерантно-тоталитарной Западной Европе, при помощи смарфонов и банковских приложений отечественные спецслужбы и Росфинмониторинг могут отследить занятия и политические убеждения практически любого россиянина. Только, в отличие от якобы "свободной" и якобы "демократической" Западной Европы, действует избирательно. Скажем, в нашей стране полно "диванных критиков" и "кухонных вольнодумцев", которые никто не спешит бросать за решетку, несмотря "лайки" под сомнительными постами. За перевод денег типичному "бармалею" – водителю маршрутки тоже не "пришьют" статью о финансировании экстремизма. В общем, как говорил в XIX веке Салтыков-Щедрин, "…строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения". Возможно, именно поэтому мощная дубинка "заморозки" банковского счета в России бьет мимо?

Примером такой бессмысленной строгости и стало наделение Росфинмониторинга правом "замораживать" банковские счета из-за небольших денежных переводов. От мошенников это граждан не защитит. Телефонные аферисты, к примеру, на мелочи не размениваются, а для получения денег пользуются услугами курьеров. Организовать доходный бизнес, оперируя мелочью, невозможно. "Отмыть" преступные доходы крохотными суммами чрезвычайно трудно. Неожиданная "заморозка" банковского счета может только взбесить законопослушного гражданина. А заодно, отучить его пользоваться услугами маниакально-осторожного банка.

Заблокировать карту, кстати, могут по совершенно неожиданным причинам. К примеру, если перевести с нее деньги на турецкую карту для оплаты чего-то иностранного. При переводе себе межбанковским переводом банк может неделю допытывается, знаком ли держатель карт сам собой, если фамилия на картах указана в разной транслитерации. Блокировкой карты может закончиться попытка продать на известном сайте старое кресло… Фантазию банкиров предугадать трудно.

Впрочем, от таких "заморозок" есть несомненная польза: они избавляют граждан от излишней наивности. Нельзя хранить свои деньги в чужом кармане. А игнорировать самые дурацкие коммерческие предложения позволяет финансовая независимость. В противном случае свою жизнь можно будет описать перефразированным старым анекдотом: работать по Сети, зарплату получать на карту, а про свои гражданские права узнавать по телевизору.